Психосексуальные аспекты урогенитальных инфекций у женщин

Борьба с урогенитальными инфекциями, передающимися половым путем (ИППП), на современном этапе является актуальной проблемой здравоохранения Украины. Наиболее распространенные заболевания этой группы – трихомоноз, хламидиоз, микоплазмоз, гонорея и неспецифические воспалительные заболевания мочеполовых органов [1, 4, 6, 10]. Инфицирование половых органов, возникшее в результате полового контакта, как моноинфекция встречается сравнительно редко и представляет собой смешанный протозойно-бактериальный процесс [3].
По данным Института демографии и социологических исследований НАН Украины, в нашей стране за 1996-2006 гг. родилось вдвое меньше людей, чем умерло [5]. Отчасти это объясняется социально-экономическими факторами, однако широкое распространение урогенитальной инфекции играет немалую роль в возникновении сексуальных расстройств и бесплодия у женщин [8]. Возникает необходимость комплексного подхода различных медицинских специалистов к проблеме урогенитальных инфекций в контексте женского здоровья. Это немаловажно, потому что эта проблема связана со здоровьем нации и воспроизводством будущих поколений. К новым аспектам проблемы ИППП относится изучение их влияния на физическое и психическое здоровье женщин в современном обществе, на выполнение присущей женщинам биологической и социальной роли.

Сексуальные нарушения у женщин при урогенитальных инфекциях
Существует множество трактовок понятия сексуальности. Во всех определениях фигурирует мысль о неотъемлемости секса от полноценного человеческого бытия. Сексуальность не сводится только к половому акту. Это больше, чем анатомические, физиологические и биохимические аспекты половой функции. Сексуальность имеет культурные, социальные и психологические аспекты. Это энергия, жизненная сила, важный момент человеческого поведения, это социальная роль и социальная идентичность, это мысли, чувства, эмоции, отношения между людьми. Сексуальность тесно переплетается с этическими, духовными, моральными аспектами жизни, подвергается влиянию социокультурных ценностей и норм, религии, семьи, экономического статуса.
Для оценки сексуальной функции у 223 женщин с урогенитальными ИППП был применен системно-структурный анализ, выявляющий этиологические и патогенетические факторы нарушений [2]. Данные, полученные нами, показали, что длительно протекающие мочеполовой хламидиоз и трихомоноз в сочетании с условно-патогенными бактериями вызывают сексуальные расстройства у 68,2±3,1% больных. Наиболее характерными были боль при половом акте, снижение либидо, гипооргазмия и невротические симптомы. Либидо у женщин при смешанной инфекции снижалось в 53,8±3,3% случаев. Среди обследованных пациенток гипо- и аноргазмия встречались у 35,9±3,2% (рис. 1). Нарушения носили вторичный характер и возникали после начала заболевания [7].
Известно, что либидо у многих женщин носит эротическую, а не сексуальную направленность. У 20% здоровых женщин, регулярно живущих половой жизнью, сексуальное либидо отсутствует [2]. При оценке нарушений либидо в исследуемой группе главным критерием считали динамику полового влечения, его снижение в результате заболевания. При урогенитальных ИППП снижение либидо, возможно, связано с тормозным процессом в коре головного мозга, возникающим в ответ на изменение гормонального фона при воспалении яичников и на патологическую нервную импульсацию из воспалительных очагов. Боль и неприятные ощущения в области гениталий приводили к частичной дезактуализации полового чувства. Однако почти половина женщин (46,2%) не отметили стойкого снижения либидо, хотя многие из них жаловались на ухудшение физического и психического самочувствия после половых сношений.
Оргазм у женщины является важным критерием ее половой жизни. Это конечный этап взаимодействия всех составляющих копулятивного цикла, и нарушение любой из них может привести к его расстройству. В группе больных хламидиозом и уреаплазмозом чаще встречались случаи вторичной (симптоматической) аноргазмии, характеризующейся достижением оргастичности ниже 50% и уменьшением остроты ощущений при половом акте. Среди обследованных гипо- и аноргазмия наблюдались в 35,9% случаев. В результате длительного, упорного воспалительного процесса, вызванного урогенитальными ИППП, происходило поражение генитосегментарной составляющей копулятивного цикла. Это приводило к нарушению взаимодействия между нервными центрами и органами-мишенями, обеспечивающими оргазм. В другом гипотетическом механизме развития расстройства может преобладать поражение нейрогуморальной составляющей копулятивного цикла из-за хронического воспаления. В нарушениях оргазма у женщин при заболеваниях, передающихся половым путем, важную роль может играть и психическая составляющая. Если муж является источником инфицирования жены, то одна только мысль о его прошлых изменах и страх нового заражения могут помешать наступлению оргазма даже у женщины с сильной половой конституцией. На ухудшение межличностных отношений с супругом и распад сложившегося стереотипа половой жизни указали 26% пациенток. Они ограничивали или совсем прекращали половые сношения, что вызывало недовольство со стороны мужа. Стремясь сохранить брак, некоторые из них скрывали от мужей неприятные ощущения при половом акте.

Соматопсихические нарушения у женщин при урогенитальных инфекциях
Известный французский венеролог A. Siboulet еще в 60-х годах прошлого столетия отмечал, что не менее половины больных, перенесших гонорею или негонококковый уретрит, страдают неврозами депрессивного типа или обнаруживают особую склонность к ним. Он писал: «Глубоко несчастны женщины, всю свою жизнь посвятившие хроническому аднекситу или циститу. Они лечатся чаще всего от несуществующих болезней или синдромов, ошибочно истолкованных не только пациентами, но и врачами». В литературе имеются данные, посвященные изучению психопатологических нарушений у лиц с хроническими урогенитальными воспалительными процессами, вызванными ИППП [9, 12]. Следует отметить, что психосоматические расстройства и нарушения психологического статуса при урогенитальных инфекциях систематически не изучались. В настоящее время истинный удельный вес аффективных расстройств при ИППП недооценивается. Между тем диапазон психических нарушений при хроническом аднексите очень широк: от жалоб, не выступающих за рамки астеноневротического синдрома (тревожный сон, снижение работоспособности, повышенная утомляемость и раздражительность) с вегетативно-сосудистыми сдвигами (лабильный пульс, колебания артериального давления, стойкий красный дермографизм) до глубокой депрессии с суицидальными мыслями; от навязчивых и сверхценных мыслей о своем состоянии до бредовых идей.
Согласно современным данным, более чем у 30% больных соматическими заболеваниями диагностируются клинически очерченные депрессивные состояния, что значительно превышает показатель их распространенности в популяции [11]. Так, по сводной статистике, у 20-70% пациенток с хроническими мочеполовыми инфекциями выявлены ипохондрический, тревожно-депрессивный, фобический синдромы. При этом отмечено, что основными психотравмирующими факторами для их развития были сексуальные нарушения, в т.ч. бесплодие, семейные конфликты, которые возникали на фоне основного заболевания. Именно поэтому актуальным является изучение психосоматических нарушений у больных смешанными венерическими инфекциями, а также разработка методов их лечения и профилактики.
Под нашим наблюдением находились 120 пациенток со смешанной осложненной хронической венерической инфекцией, средний возраст которых составил 24,9 года. У них имели место такие синдромы, как кольпит, вульвовагинит, цервицит, аднексит и уретральный синдром. Клинико-психопатологическое обследование включало изучение жалоб и анамнестических особенностей развития заболевания, детальный анализ психического статуса пациенток [9].
При клинико-психопатологическом обследовании, которое проводилось всем больным, психопатологические изменения были зафиксированы у 78 (65,0±4,4%) из них. Детальное изучение психопатологии позволило выделить ряд синдромов, диагностированных у пациенток со смешанной осложненной хронической венерической инфекцией (рис. 2): 
• астенический – у 31 (25,8±4%); 
• агрипничный – у 2 (1,7±1,2%); 
• астено-депрессивный – у 18 (15,0±3,3%); 
• тревожно-депрессивный – у 15 (12,5±3%);
• тревожно-фобический – у 6 (5,0±2%); 
• ипохондрический – у 6 (5,0±2%). 
У большинства обследованных имел место астенический синдром (25,8%). Женщин беспокоили общая слабость, рассеянность внимания. Они отмечали чувство внутреннего напряжения, повышенную возбудимость, раздражительность. При этом характерным признаком являлась неадекватность эмоциональных реакций на раздражители. Так, при незначительном психоэмоциональном напряжении возникали раздражительность, несдержанность или, наоборот, резко снижалось настроение, появлялась апатия. Наблюдалась фиксация внимания на симптомах основного заболевания. У больных отмечался пессимизм в отношении исхода заболевания, с характерной ипохондрической трактовкой имеющихся ощущений, которые связаны с особенностями основного заболевания – полиморфностью клинических проявлений, рецидивирующим течением, устойчивостью к лечению. Одна из главных жалоб в структуре астенического синдрома состояла в нарушении сна. Так, пациентки отмечали непродолжительный по времени, прерывистый, поверхностный ночной сон с затрудненным засыпанием, который после пробуждения не приносил полноценного чувства отдыха. Нарушение памяти в основном выражалось в недостаточности функций оперативной памяти, легком сужении объемов запоминания и в снижении прочности произвольного запоминания. При этом функции зрительной памяти в целом были затронуты больше, чем вербальной; нарушения внимания были представлены в форме легкого сужения объемов произвольного запоминания и недостаточности его функций.
У 27,5±4,1% лиц выявлены депрессивные нарушения. Основным компонентом депрессивного синдрома явилось снижение настроения, которое, однако, не доходило до степени тоски. Пессимистическое настроение пациенток не было глобальным, не распространялось на все сферы жизни и ограничивалось в большей степени вопросами заболевания. Не прослеживались идеи самообвинения, суицидальные переживания. Снижение настроения сопровождалось разнообразными проявлениями эмоциональной лабильности. При этом чаще встречалось сочетание депрессии с астеническим компонентом (астено-депрессивный синдром – 15% наблюдений). Женщин с данным типом нарушений, наряду со снижением настроения, беспокоили общая слабость, вялость, снижение интереса к окружающей обстановке, апатия. У 12,5% больных наблюдались проявления тревожно-депрессивных нарушений, характеризующихся появлением тревоги, беспокойства и др. Тревожные переживания касались как вопросов самого заболевания, так и прослеживалась тревожная настроенность в отношении других жизненных событий, что сопровождалось нарушением сна.
У 5% пациенток отмечены тревожно-фобические расстройства. Страхи, которые у них имели место, были четко связаны с основным заболеванием, соотносились с конкретными клиническими проявлениями; у женщин возникала убежденность в неизлечимости заболевания. Продолжительное, рецидивирующее течение заболевания «подтверждало» имеющиеся переживания. Прослеживалась ипохондрическая интерпретация клинических симптомов. При этом отрицательные результаты контрольных лабораторных исследований на урогенитальные инфекции не снимали фобические переживания, поскольку женщины некоторое время продолжали ощущать неприятные ощущения, зуд в области гениталий. Они настаивали на проведении дополнительных многократных обследований. Отмечалась постоянная фиксация внимания больных на связь с воспалением придатков матки и вытекающие из этого моральные переживания. Наблюдались определенные поведенческие реакции. Так, учитывая наличие урогенитальной инфекции, женщины отказывались от интимных отношений, причем во многих случаях при хроническом течении заболевания на достаточно продолжительный период. Указанные факторы сами по себе оказывали психотравмирующее влияние, способствовали формированию невротической симптоматики. Кроме того, необходимость ограничения половых контактов в ряде случаев приводила к полному отказу от общения с лицами противоположного пола.
Прослеживались определенные тенденции в возможностях микросоциального функционирования в зависимости от того, в каком возрасте началось заболевание и какова его продолжительность. Так, если заболевание возникало в возрасте до 30 лет, особенно если у женщины еще не сложились семейные отношения, продолжительный, рецидивирующий характер течения урогенитальных инфекций содействовал более выраженной невротизации. Инфекция становилась одной из значительных причин социальной дезадаптации в плане формирования семейных взаимоотношений, которые, в свою очередь, являются мощным фактором для развития психопатологических нарушений. В случаях, если заболевание возникало в возрасте после 40 лет, при хорошей адаптации в социальной системе число лиц с развитием неврозоподобных синдромов было значительно меньше. В системе отношения к болезни у этой группы больных отмечено более адекватное восприятие как самого факта заболевания, так и необходимости терапии. Пациентки относились к болезни, как к временным неприятностям, которые необходимо преодолеть. Болезнь не уменьшала других жизненных интересов, она не вызывала значительного изменения обычного уклада жизни.
Хламидийная, трихомонадная и микоплазменная мочеполовые инфекции становились значительным психотравмирующим фактором у лиц детородного возраста, не имеющих детей, что вызвано информированностью больных о влиянии возбудителя на репродуктивную функцию. Вторичное бесплодие, причиной которого стали хронические инфекции урогенитальной сферы, выявлено у 14 пациенток (11,7±2,9%). Следует отметить, что невротизация указанных лиц была выражена в большей степени.
В большинстве случаев психические расстройства при воспалительных заболеваниях органов половой системы формируются по механизму психогении. Причиной развития психогений при венерической инфекции служит особая значимость для личности болезней половой системы. У большинства пациенток глубокий личностный конфликт обусловлен интимным характером переживаний по поводу негативных последствий болезни, для многих психотравмирующим моментом выступает мысль о венерической природе их недуга. Переживания усугубляются психосоциальными факторами – неблагополучными межличностными отношениями с мужем или с другим сексуальным партнером. Практически у всех таких пациенток имеется страх венерического заболевания после случайной половой связи.
ИППП, когда-либо перенесенная женщинами, означает наличие в анамнезе сопряженной с ней реактивной депрессии со страхом и тревогой по поводу своего состояния и возможных последствий заболевания. Сам факт заражения для них оказывается страшным потрясением. Многие пациентки сохраняют на протяжении всей последующей жизни определенную готовность к ипохондрическим представлениям о сверхценных образованиях в урогенитальной сфере, к фиксации малейших ощущений в уретре и половых органах. Особенно большую ипохондрическую готовность обнаруживают при этом больные, которые не обращались в свое время (из-за страха огласки) к врачам, а лечились самостоятельно. Любое, даже ситуационно обусловленное, снижение настроения, соматогенная астения или простое переутомление способствуют возникновению или усилению неприятных ощущений в области мочеполовых органов (от периодического покалывания или щекотания по ходу уретры до сильной рези при мочеиспускании).
У женщин с хроническим воспалительным процессом в области гениталий часто наблюдается психогенная цисталгия – заболевание мочевого пузыря, проявляющееся учащенным и болезненным мочеиспусканием при отсутствии пиурии, что, собственно, и отличает ее от бактериального цистита. Это заболевание известно давно и нередко наблюдается во врачебной практике. Психогенная цисталгия встречается у 11-21% женщин, обращающихся к венерологу. Клиническая картина – учащенное мочеиспускание, тупая боль в пояснично-крестцовой и надлобковой области, постоянное недомогание и повышенная утомляемость – не отличается от картины острого уретрального синдрома и хронического уретроцистита у женщин.
Известно, что цисталгия может быть следствием хронического воспалительного процесса в мочевом пузыре и других заболеваний урогенитальной сферы. У многих пациенток имелись венерические заболевания в анамнезе (леченая в прошлом гонорея, но невыявленный и нелеченный хламидиоз). Выраженная цисталгия может сохраняться после излечения венерической инфекции при полном отсутствии воспалительных процессов в области малого таза, патологических изменений половых органов или органического поражения центральной нервной системы. Полное отсутствие пиурии и бактериурии и неизмененная слизистая оболочка при цистоскопии у таких женщин исключают возможность вялотекущего цистита, а данные манометрического исследования указывают на повышенную «раздражительность» мочевого пузыря. В связи с этим уместно вспомнить о концепции «психосоматического» цистита, согласно которой не менее 10% пациенток с жалобами на расстройства мочеиспускания являются, без сомнения, жертвами собственного напряженного эмоционального состояния.
За стереотипной при формальном обследовании картиной цисталгии без морфологических изменений могут скрываться чисто психогенные механизмы, депрессивно-ипохондрические расстройства и ипохондрическое развитие личности в связи с реальными, а подчас и воображаемыми гонореей, хламидиозом, трихомонозом. Эти состояния нередко встречаются среди урогинекологических пациенток, которые часто подвергаются ятрогенным воздействиям в процессе бесчисленных обследований и курсов лечения и не получают адекватной их состоянию психотропной терапии. Этот диагноз становится основанием для назначения подобным больным массивной антибактериальной терапии (включая повторные курсы новейших антибиотиков) и спазмолитических средств, эстрогенов и кортикостероидов; им выскабливают слизистую оболочку мочевого пузыря, производят влагалищные новокаиновые блокады; бужируют, прижигают и даже резецируют уретру.
Кажущаяся моносимптомность клинической картины при цисталгии определяется объектом ипохондрической фиксации больных, сосредоточившихся на акте мочеиспускания. Жалобы на расстройства мочеиспускания, активно предъявляемые врачу, как правило, не исчерпывают всего комплекса симптомов (сухость во рту, боль за грудиной и в эпигастральной области, подергивание в области копчика, спазмы в кишечнике, тошнота). Объективно выявляются резкая потливость, приступы гипервентиляции, длительный неинфекционный субфебрилитет. Цисталгия и поллакиурия с императивными позывами к мочеиспусканию при аффективных нарушениях проявляются в комплексе висцеро-вегетативных расстройств. Возникшие первоначально или зафиксированные в результате аффекта боль и неприятные ощущения становятся автономными и принимают характер самостоятельного нервного расстройства в виде «навязчивых пузырных кризов».
Прямая зависимость цисталгии от тяжелых душевных переживаний в связи с перенесенным хламидиозом и/или трихомонозом, особенности психического статуса больных, успех психотерапии при явной неэффективности повторных курсов антибиотиков и анальгетиков свидетельствуют о психогенном характере подобных жалоб в структуре аффективных расстройств. Именно поэтому заметный терапевтический эффект при назначении транквилизаторов отмечается у 30-40% больных цисталгией. Большей части из них требуется комбинированная терапия антидепрессантами и седативными средствами в сочетании с небольшими дозами нейролептиков, а также применение седативной и аналгетической физиотерапии.
Психогении при хронических воспалительных процессах венерической этиологии часто усугубляются развитием дезадаптации брачных отношений. Первые попытки половой близости после лечения носят волнующий характер, но нередко приобретают оттенок некоего испытания. Даже у здоровой в сексуальном плане женщины с сильным половым влечением при отношении к половому акту, как к экзамену, могут отсутствовать оргазм или вообще какие-либо приятные ощущения. Пациентка воспринимает такую неудачу как доказательство безуспешности лечения, наступления «грозных» осложнений и теряет веру в выздоровление. Данный патологический порочный круг включает в себя воспаление гениталий, психические нарушения, семейную (в том числе сексуальную) дисгармонию. Характерно, что при наличии воспалительных и психических отклонений у одного из супругов подобные нарушения неизбежно рано или поздно развиваются и у другого.
Диагностика
Распознавание психосоматических нарушений при венерических инфекциях требует консультации психотерапевта или психоневролога. Но даже при полной, казалось бы, уверенности в психогенном происхождении того или иного синдрома необходимо тщательное и всестороннее лабораторное обследование больной для исключения половых инфекций с применением самых чувствительных и специфичных тестов. Клиническое и инструментальное обследования должны объективно выявить степень морфофункциональных поражений в тазовых органах. Явно неправильное, неадекватное поведение больной на амбулаторном приеме или в отделении еще не дает права рассматривать ее как истерическую личность. Попытка лечащего врача сразу же передать такую пациентку на попечение психиатру означает полную утрату контакта с ней, потерю доверия с ее стороны, заведомую безуспешность психотерапии и отказ больной от приема психотропных препаратов. Консультация психотерапевта для выявления и коррекции имеющихся психопатологических (в первую очередь аффективных) нарушений целесообразна лишь при наличии достоверных лабораторных, эндоскопических и рентгенологических данных. Только явно психотическое состояние пациентки служит основанием для перевода ее в специализированный психиатрический стационар.
Психогенное происхождение симптомов не может устанавливаться лишь методом исключения, на основании только негативных данных лабораторных и инструментальных исследований. Для подобного заключения требуется также выявление психопатологических расстройств и четких психосоматических корреляций в соответствии с известными закономерностями течения и клинических особенностей функциональных нарушений. Особое значение приобретает анамнез больной (наличие в прошлом истинного цистита, прямая связь страдания с психической травмой или с тяжелыми переживаниями депрессивного характера). Лечащего врача должна настораживать также периодичность соматических нарушений, возникающих и исчезающих в полном соответствии с имеющимися у больной сезонными и суточными колебаниями состояния (например выраженная боль и дизурия по утрам или в первой половине дня и отсутствие ее вечером). Показательно также появление или усиление болезненных ощущений и других функциональных нарушений на высоте аффективного напряжения, при волнении и расстройстве. О преимущественно психогенной природе синдрома свидетельствуют независимость самочувствия пациентки от результатов лабораторных тестов, ее обращение к врачам с теми же жалобами при полном микробиологическом излечении ИППП. Упорное многолетнее течение расстройства, не сопровождающееся развитием органических изменений, и бесспорная резистентность его ко всем видам терапии указывают на психогенный характер синдрома.
Выявление симптомов депрессии требует профессиональной способности терпеливо выслушать больную и провести обследование с величайшей деликатностью, что и нелегко, и не всегда возможно. При первой же беседе отмечается особое, сверхценное отношение пациентки к своим патологическим ощущениям. Определенные ипохондрические установки показывают опытному врачу всю глубину ее аффективной увлеченности своим состоянием. Предположение о функциональном происхождении урогенитальной симптоматики базируется на явном несоответствии жалоб женщины обнаруженным у нее органическим изменениям. Определенные диагностические подозрения вызывают и активные жалобы на нестерпимую боль или крайне тягостные ощущения при заболеваниях, которые в норме, как правило, особо болезненных ощущений не вызывают. Грубое несоответствие вполне благополучной клинической картины и субъективной оценки пациенткой своих патологических ощущений ложится в основу нарастающего ее недоверия к результатам объективных методов исследования. Тревога и страх больных за свое состояние, «нераспознанные и непонятые» врачами, порождают неизбежные при этом конфликтные ситуации в поликлиниках и стационарах.
В пользу психогенного характера страдания свидетельствует эффект психотерапии. Однако положительное ее действие возможно и при органических заболеваниях мочеполовых органов и само по себе еще не указывает на преимущественно психогенное происхождение синдрома. В то же время безуспешность психотерапии также не подтверждает исключительно органическую природу заболевания. Значительная часть этих больных нуждаются в активной терапии психотропными средствами в связи с тяжелыми депрессивными, а иногда и депрессивно-параноидными состояниями. Доступными для психотерапии они становятся лишь при купировании ипохондрического бреда.
При анализе психопатологических нарушений у лиц с хроническими инфекциями мочеполовой системы не было обнаружено каких-нибудь специфических изменений. Прослеживалась связь форм реагирования с преморбидными особенностями личности пациенток. В отношении к болезни среди обследованных выявлено несколько тенденций. Так, с одной стороны, возникали реакции со склонностью к переоценке тяжести заболевания, выраженной тревоге, ипохондрическим, фобическим переживаниям, «отходом в болезнь». С другой стороны, отмечены депрессивные реакции с безразличием, апатией. Кроме того, в ряде случаев (11,7%) реагирование на заболевание характеризовалось сознательным его игнорированием.
Терапия
Полиморфность клинических проявлений, продолжительное течение заболевания, сложность диагностики и терапии значительно влияют на психоэмоциональное состояние пациенток. Формирование психоэмоциональных нарушений приводит к ослаблению защитных сил организма, что, возможно, отражается на клинической картине и осложняет течение болезни. Следовательно, в процессе ведения больных урогенитальными инфекциями необходимо уделять внимание состоянию их психологического статуса, в комплекс терапевтических мероприятий включать методы, которые влияют на психопатологические нарушения.
Фармакотерапия данных нарушений включает применение медикаментозных препаратов седативной, антидепрессивной направленности с учетом особенностей психопатологических нарушений. Так, при пылкости, раздражительности, тревожных переживаниях, которые входят в структуру астенического синдрома, применяют мягкие седативные препараты; преимущество отдают средствам растительного происхождения (препараты пустырника, валерьяны, пиона). В качестве общеукрепляющего лечения назначают витаминотерапию. Рекомендуются физиотерапия (гальванизация области позвоночного столба, электросон), бальнеотерапия (жемчужные ванны). При депрессивных нарушениях эффективны антидепрессивные средства преимущественно из группы ингибиторов обратного захвата серотонина (флуоксетин), а также седативные препараты (гидазепам, мебикар). При тревожно-фобическом синдроме седативные препараты сочетают с трициклическими антидепрессантами (амитриптилином), преимущественно в низких дозах (30-50 мг/сут). При декомпенсации личных акцентуаций целесообразно назначение нейролептиков (тиоридазина) в дозах 30-75 мг/сут. При нарушениях сна рекомендуются общий электрофорез соли брома с гальванизацией по глазнично-затылочной методике, электросон.
Необходимо подчеркнуть, что фармакологические препараты создают благоприятный фон для применения психотерапии. Одной из основных целей использования психотерапии в комплексном лечении психических нарушений является устранение невротического компонента, обусловленного реакцией личности на болезнь. При этом наблюдается пропорциональная связь между объективным весом соматического заболевания и степенью психопатологических нарушений, уровнем социальной дезадаптации больных. Всем пациенткам рекомендуется рациональная психотерапия, целью которой является достижение у них понимания причинно-следственной связи между заболеванием, отношением к заболеванию и невротическим компонентом, обусловленным патологической реакцией личности на болезнь, а также предупреждение формирования психопатологических синдромов и повторной невротизации. Необходимо объяснять женщине механизмы развития заболевания, возможности терапии, побочные действия лекарственных препаратов, убедить в компенсаторных возможностях именно ее организма, активизировать личность на преодоление болезни и приспособление к условиям жизни. Следует помнить, что невротические расстройства при урогенитальных инфекциях обусловливаются в основном не патологической реакцией на поражение нервной системы, а переживанием самого факта подобного рода болезни. Если преобладают тревожные переживания в структуре психопатологических нарушений, психотерапия должна носить седативный характер. При этом седация основывается, с одной стороны, на реальном анализе ситуации с ее положительной оценкой, с другой, – на использовании элементов суггестии.
При депрессивных нарушениях психотерапия направлена на преодоление пассивного настроя в отношении прогноза заболевания. Необходимо поддержать больную, постараться переключить ее с болезненных переживаний на посторонние темы, обучать методам самовнушения в сочетании с релаксацией. Сеансы самовнушения должны быть регулярными (1-2 раза в день, после пробуждения и перед сном). Очень важно поддерживать в женщине бодрость духа, надежду на выздоровление. При формировании тревожно-фобического синдрома нужно использовать методы седативной, а также функциональной психотерапии с целью торможения условного патологического рефлекса, который служит основой фобий. При формировании ипохондрических нарушений следует аргументированно объяснить все имеющиеся у больной симптомы с целью недопущения переоценки их важности.
Большое значение имеет применение семейной психотерапии с учетом того, что лечение должны проходить оба супруга. Факт заражения ИППП может стать причиной серьезного семейного конфликта. Семейная психотерапия улучшает межличностные отношения и устраняет эмоциональные нарушения в семье.

Выводы
Урогенитальная инфекция у пациенок приводит к нарушениям в половой сфере. Так, сексуальные расстройства выявлены у 68% обследованных, либидо у женщин при смешанной инфекции снижалось в 53,3% случаев, гипо- и аноргазмия – в 36,2%. Частота и выраженность половых расстройств при урогенитальной инфекции зависят от тяжести и длительности патологического процесса в половых органах, а не от этиологии заболевания.
Урогенитальные ИППП являются мощным психотравмирующим фактором, вызывают астенизацию организма у 65% пациенток, которая становится фоном для формирования психопатологических синдромов. ИППП часто усугубляются развитием дезадаптации брачных отношений. Неблагополучный психоэмоциональный фон осложняет течение основного заболевания, снижает эффективность проводимой терапии и требует психофармакологической и психотерапевтической коррекции.
Урогенитальные инфекции следует рассматривать как заболевание всего организма и соответствующим образом подходить к этиотропной и патогенетической терапии, даже если клинические проявления ограничиваются локальными симптомами со стороны слизистых оболочек. Именно поэтому лечение хламидийной и трихомонадной инфекции в сочетании с условно-патогенными бактериями, в особенности хронической, осложненной, продолжает оставаться трудной задачей. Следует не просто элиминировать возбудители из организма, но и ликвидировать последствия инфекции, помочь конкретной больной в реабилитации на семейном и общественном уровнях. С этой целью нужно изучить различные аспекты этих инфекций, чтобы правильно назначить этиотропную, патогенетическую и симптоматическую терапию. Выбор средств во многом зависит от патогенеза и развития осложнений заболевания, локализации воспалительного процесса, характера патологических изменений, возникших в течение болезни, общего состояния организма.
В процессе ведения пациенток с урогенитальными инфекциями необходимо уделять внимание состоянию их психологического и сексуального статуса, в комплексе терапевтических мероприятий использовать методы, которые влияют на психопатологические и сексуальные нарушения. Фармакотерапия данных нарушений включает применение медикаментозных препаратов седативной, антидепрессивной направленности с учетом особенностей личности больных, индивидуальной и семейной психотерапии. Для борьбы с урогенитальными инфекциями требуется четкая организация лечебных мероприятий и эффективная профилактическая система, охватывающая все профильные службы здравоохранения – венерологическую, акушерско-гинекологическую, психоневрологическую, терапевтическую.

Литература
1. Дюдюн А.Д. Значение инфекций, передающихся половым путем, в возникновении воспалительных заболеваний гениталий у женщин // Журнал дерматологии и венерологии. – 2000. – № 2. – С. 92-94. 
2. Кришталь В.В., Андрух Г.П. Сексуальная дисгармония супружеской пары. – Харьков: НПС «Велес», 1996. – 112 с. 
3. Кунцевич Л.Д., Дубкова И.А., Борщевская Р.П. и др. Роль облигатной анаэробной флоры у женщин с инфекционными урогенитальными заболеваниями // Российский журнал кожных и венерических болезней. – 2001. – № 1. – С. 56-59.
4. Лебедюк М.М., Коляденко В.Г., Степаненко В.І. Клініка, діагностика і лікування урогенітального хламідіозу у жінок на сучасному етапі // Журнал дерматології та венерології. – 2003. – № 1(19). – С. 28-32.
5. Лібанова Е.М. Низька тривалість життя населення – основний прояв демографічної кризи в Україні // Журнал АМН України. – Т. 13. – № 3. – С. 411-447.
6. Мавров Г.И. Медицинские и социальные аспекты венерических болезней // Журнал дерматологии и венерологии. – 2000. – № 2 (10). – С. 62-68.
7. Мавров Г.И. Нарушение половой функции женщин при хламидийной и уреаплазменной инфекции // Журнал дерматологии и венерологии. – 2002. – № 3 (17). – C. 46-48.
8. Мавров Г.И. Хламидийные инфекции: биология возбудителей, патогенез, клиника, диагностика, лечение, профилактика. Монография. – К.: Геркон, 2005. – 524 с.
9. Мавров Г.И., Чинов Г.П. Психосоматические нарушения у больных смешанными венерическими инфекциями и их коррекция // Дерматовенерология, косметология, сексопатология. – 2005. – № 3-4(8). – С. 120-128.
10. Мавров И.И. Половые болезни. – Харьков: Факт, 2002. – 789 с.
11. Мосолов С.Н. Клиническая диагностика и фармакотерапия депрессий в соматической практике // Терапевтический архив. – 1999. – № 10. – С. 70-76.
12. Напреенко А.К., Бойко Н.И. Психосоматические проявления при заболеваниях органов мочеполовой системы // Doctor. – 2002. – № 6. – С. 22-24.